У Цицерона есть высказывание, которое является постулатом креационного мировоззрения и в наше время: «Не удивительно ли, что всякий может убедить себя, будто твёрдые отдельные частицы, случайно сталкиваясь друг с другом, движимые только лишь силой собственного веса, смогли породить столь изумительный, прекрасный мир? Если кто-то полагает, будто такое возможно, я не вижу причины, почему бы ему не верить, что, если взять бесконечное количество экземпляров двадцати одной буквы алфавита, встряхнуть их и высыпать на землю, то буквы могут лечь так, что сами собой выложат, скажем, полный текст „Анналов“ Энния. На самом деле, я сомневаюсь, что случай позволит им сложиться хотя бы даже в один-единственный стих!»
Следует отметить, что начиная с античных времён и вплоть до середины XIX в. общество в своём подавляющем большинстве придерживалось креационных взглядов1. На протяжении всего этого времени эволюционные учения были мало востребованы (оттого и слаборазвиты) и почитались скорее за философское безумие. Причину такого положения вещей можно объяснить словами немецкого философа Иммануила Канта, который в своей книге «Критика способности суждения» (1790 г.) писал: «Органический продукт природы есть то, в чём всё цель… Ничего в нём не бывает понапрасну, бесцельно, и ничего нельзя приписать слепому механизму природы… Можно сказать с уверенностью, что на основании одних лишь механических принципов природы мы не в состоянии ни основательно изучить, ни тем более объяснить себе организмы и их внутреннюю возможность. Это настолько верно, что можно смело сказать: нелепо человеку даже думать об этом или надеяться, что со временем появится Ньютон, который сможет сделать понятным произведение на свет хотя бы одной былинки по законам природы, не упорядоченным с намерением. Нужно безусловно отказать человеку в возможности понимания этих вещей» (Берг, 1977). Другими словами, в саморазвитие материи не верили по той простой причине, что никому не удавалось объяснить возможность такого процесса, основываясь лишь на известных законах природы.
Среди стран мира наиболее сильное сопротивление эволюционизму наблюдалось в Соединённых Штатах Америки. Немаловажную роль в этом сыграли последствия практического применения дарвинизма. Дело в том, что в начале ХХ в. повсеместное признание теории эволюции обернулось тем, что в США был принят ряд законов о принудительной стерилизации неблагонадёжных иммигрантов, которые, как считалось, могли испортить генофонд страны. Хотя подобные законы были приняты также и в ряде государств Европы, но именно в США принудительная стерилизация получила самое широкое применение. По решению суда кастрировать могли не только неблагонадёжного иммигранта, но и любого бродягу, преступника или пьяницу. В некоторых штатах принудительная стерилизация применялась даже к женщинам с физическими недостатками. (Известно, что в Индиане, по данным на 1911 г., было проведено 875 операций стерилизации. В Калифорнии с 1910 г. по 1912 г. стерилизации подверглись 268 человек). Подобные законы просуществовали недолго (с 1907 по 1937 г.), однако у многих они успели вызвать отвращение к дарвинизму.
В этот период существенно активизировалась деятельность креационистов, самым влиятельным из которых был Джордж Прайс (1870—1963). Сегодня его по праву называют отцом креационного движения начала ХХ в. Будучи преподавателем ряда учебных заведений Церкви христиан адвентистов седьмого дня, Прайс не только пропагандировал библейскую версию появления и развития жизни, но и критиковал эволюционные взгляды, особенно попытки подчинить эволюционной концепции геологию и палеонтологию. Из-под его пера вышел ряд фундаментальных работ: «Новая геология» (1923 г.), «Тупик эволюции» (1925 г.), «Оправдание Бытия» (1941 г.) и «Геология здравого смысла» (1946 г.).
Усилия креационистов оказались весьма результативными: в 20-х годах ХХ в. в ряде штатов (Теннесси, Арканзас, Миссисипи) был принят закон, запрещающий преподавание эволюционной теории в государственных школах2. В других штатах преподавание теории эволюции если и велось, то весьма поверхностно.
Читать далее «История движения Разумный замысел»